А. Лазарчук
ТРАНКВИЛИУМ
- Нет, - покачал головой полковник. - Да, это плохо... Мы можем посидеть здесь, или нам куда-то перейти, или вообще - погулять? - Будьте здесь. Я распоряжусь, чтобы вам сварили кофе. Их не беспокоили. Пока Глеб с жадностью поглощал кофе, крекеры и апельсиновый сок, мистер Бэдфорд набил трубку, огромную, как и он сам, темно-вишневую, с серебряным мундштуком, раскурил ее и сидел, пуская клубы дыма, и изредка задавал простые житейские вопросы, на которые можно было отвечать просто "да" или "нет". Потом он вынул из кармана панталон плоскую фляжку, отвинтил колпачок, разъял его: там оказалось два стаканчика, золотой и серебряный. - Этому бренди больше ста лет, - сказал он. - Выдержано в дубовых бочках в подвалах одного интересного монастыря. В Старом мире ему бы не было цены... Глеб не знал, что сказать. Бренди издавало одуряющий аромат, очень приятный аромат, но он не сопрягался ни с одним из знакомых запахов. Но, глядя на своего визави, Глеб решился отхлебнуть... Напиток мгновенно испарился во рту - будто и не жидкость это была, а вот тот самый сконцентрированный аромат: виноградников в жаркий день, дубрав, цветущих садов... - Божественно, - сказал Глеб. - Даже не думал, что такое может быть. - Практически не может. В Палладии это еще иногда можно купить, а у нас - увы. Вырабатывают его в одном лишь месте, в монастыре иоаннитов Хай-Санткьюэри, это две сотни миль южнее старой столицы. И то, что братия не выпивает сама, она грузит на специальный корабль и раз в год отправляет в Новый Петербург ко двору Ее Величества великой княгини Надежды Васильевны. И там - опять же то, что не выпивает двор - поступает изредка в продажу. И мои друзья, зная мою слабость, обязательно высылают мне бочонок-другой... - Хорошие друзья, - улыбнулся Глеб. - Да. Что может быть лучше хороших верных друзей?.. - мистер Бэдфорд попыхтел трубкой. - Как сын своего отца, ты должен хорошо знать историю Транквилиума? далее